Послушайте, невидимые дети!
Я расскажу про танцы и войну.
Пластмассовый, как истинная леди,
Сапог стрелял вонючками в Луну.
Я в тот момент на Сириусе княжил.
Мой подчинённый был простым кружком.
Мне без конца звонил директор пляжа,
Используя зверей, как телефон.
Но не пристало царственной особе
Мчать в Нижневартовск на сковороде.
Я свежий царь, прославленный в народе.
А не вот эти папенькины все.
Полно дебилов. Дайте мне базуку.
Готов свершить я подвиг боевой.
А что? Не спи. Бери котлетку с луком.
Бросай ее в пасть бездны ротовой!
А там уже и берег будет видно.
Богат и славен утренний Сатурн.
Уже давно все злобные ехидны
Почили в темноте бульварных урн.
И мы помчимся в замок по хайвею
На жабе или просто в темноте.
Но если надо, выйдем и побреем!
Всегда поможем дачникам в беде!

Вороны ползают по небу,
Роняя звёзды в пустоту.
Колдуньи кушают калеку,
Бросая косточки коту.
Придурки бегают по полю,
Сачками слоников ловя.
И только пёс тихонько воет
В ночи над трупом короля.
Из мертвой пасти властелина
Струя червивая бежит.
И вот, разбужен воем псиным,
Король встаёт и пса манит.
Но хитрый пёсик догадался,
Что здесь нечистые дела.
Поссал в кусты и в лес сьебался.
И вышла полная Луна.
Взгляд короля, пустой и страшный,
С тетради вперился в меня.
И вот рука сквозь лист бумажный
Впилась мне в горло, как змея.
Упав со стула, я катался
По полу в комнате своей.
И, даже, малость обосрался
С приходом утренних лучей.
Теперь сижу под одеялом,
Свою фантазию браня.
И постоянно слышу рядом
Глухую поступь короля.

Я бросил дамочку в окошко.
Пусть вьет на дереве гнездо.
Я ей собрал в дорогу крошки,
Трюмо, кашпо и долото.
И мы сидим, пьем чай в квартире.
Я и моя сестра - нога.
А дама корчится в мундире,
И запах, как от пирога.
Молю, Мишель, не надо драмы.
Я подарю тебе чулок.
Пусть в рощах и универсамах
Оценят подленький бросок.

Звереныш плыл из кабинета.
Но я, профессор или конь,
Однажды пнем стегал планету,
А детвору - попробуй тронь.
Сидят на корточках, как рыбы.
И каждый в дырочку одет.
И ветер мнет глазные глыбы,
И двух старух, которых нет.
А сам я - Попокатепепель.
Лети над черепом, башмак!
Иной дибил сказал бы - слепень!
А я скажу: универмаг!

Муж терпел короткий зал
Верхним днём, а, лучше домик
Чем-то дерево кусал.
А потом скакали пони
По буфету, по груди
Мама небо пнем стегала.
Я кричал себе: уйди!
Здесь и так мохнатых мало!
Выл и терем среди туч
Из русалки с кабинетом.
Лишь массаж пушистых круч!
Лишь пупырчатое лето!

Хуячил дождь без перерыва.
Прохожие месили грязь.
Стоял я голый с кружкой пива,
На мир заебанный дивясь.
Все, блять, какие-то смурные,
Все, блять, какие-то не те.
Кривые, злобные, больные,
В своей погрязли суете.
И я шагнул навстречу: люди!
Но кто-то в грязь меня толкнул.
И пиво вылилось на муди.
И я немножечко взгрустнул.
И я кричал: окститесь, бляди!
Или погибнете вотще!
Родные, дети, тети, дяди!
Да есть ли крест на вас ваще!?
Но глас вопящего в пустыне,
Увы, не тронул никого.
Все равнодушно мимо плыли.
Не люди, в общем, а говно.
И я вздохнул: опять хуево
Вы получились у меня.
И над Землёй взметнул сурово
Столпы Небесного Огня.