Рыбу купил и съел
Рыба чешуйчата
Нет никаких дел
Суетность и тщета
Слово и есть залог
Эти слова больны
Мой примитивен слог
В свете такой луны
Я примитивен сам
Вот я хожу во сне
И к четырем часам
Что-то кричит во мне
Ворон сорока тварь
С перьями не понять
Вот он уже январь
Вот меня не обнять
Не подойти ко мне
Даром что есть земля
Я не лежал в земле
Сбитые доски для
Черновика в столе
Я же увидел сон
Окна до потолка
Водка для похорон
Черная как река
Мне не хватает тризн
Оясомнамбула
Я не запомнил жизнь
Если она была
Значит была во сне
В омуте для больных
Рыбою на блесне
Билась внутри немых
Это знакомый ритм
Помню по дневнику
Лезвия сотни бритв
Тянутся к языку
Я говорю про речь
Пьющих вино луны
Мне бы хотелось лечь
Чтобы увидеть сны
Как желтоватый воск
Тает на муляже
Тела и тлеет мозг
Я не проснусь уже

1979

Я в парке имени его
гулял с бульдогом
и дерева руками трогал,
но не услышал ничего.

Они молчали; в тишине
кора скрипела,
я прислонился между делом,
взрывались звёзды в вышине.

1976

Да будь ты хоть кем воспитан –
такая судьба, чувак, –
пергамент вином пропитан,
пропитан не просто так.

Не просто тоска играет
и музыку льет в рукав,
и музыка та сверкает –
скажи мне, что я не прав?

Тогда не рычи на Феба,
а просто играй ему –
про облако и про небо,
ненужное никому.

1972